1. Точки зрения.

 - идеализация Спарты, «великолепная застывшая форма», идеальное государство без противоречий (особ.немцы между 2 мировыми войнами), сравн. с рыцарским орденом средневековья или японскими самураями

– застойный олигархический племенной режим, тоталитарное общество (Поппер)

– нежелание признавать за Спартой оригинальность, типичные черты греческого полиса, только все собранные воедино (система общественного воспитания и общ.обеды – Крит, зависимые земледельцы – Крит и Фессалия).

 Но экстравагантные обычаи, последовательная борьба государства с частной собственностью на землю и за подчинение личных интересов общественным, сохранение патриархальной царской власти, причем в форме диархии, жестко закрытый социум, очень милитаризированный – это выделяли еще греки.

Трудно было располагать сведениями из-за этой закрытости, тщательно оберегались сведения о государственном устройстве и отсутствия официальной историографии, много мифов и легенд (для Платона – идеальное государство).

 

2. Предпосылки к формированию государства.

 

  - территория в южной части Пелопоннеса, плодородная долина, спускающаяся к морю и орошаемая рекой Эвротом, ограждена горными возвышенностями; морское её побережье неудобно для мореплавания.

 -  в XII—XI вв., в пору своего переселения в Пелопоннес, дорийцы вторглись ив Лаконику. Коренное ахейское население этой области частью было уничтожено или порабощено победителями, частью с ними ассимилировалось, частью бежало в горы или переселилось в более далёкие области. После завоевания Лаконики до берега моря дорийцы начали упорную борьбу за овладение соседними с Лаконикской долиной областями— Кинурией на востоке и плодородной Мессенией на западе.

 

3. Процесс формирования государства.

 

1). Архаический период - до начала VII в. до н. э., спартанская община находилась в стадии военной демократии и разви­валась, как и другие дорийские племенные образования. В каждой из трех ее фил были свои базилеи, народное собрание, Совет старейшин.

 

2) Завоевание Лаконии - коренное население, ахейцы, оказалось под властью спартанцев. Верхушка местных жителей нашла общий язык с родовой знатью спартанцев, вошла в общину побе­дителей. Завоевания и массовые грабежи ускорили разложение общинного строя спартанцев, появление частной собственности, классообразованию. Появилось терр.деление на 5 областей. Процесс классо­образования и формирования государства здесь почти не отличался от процессов, подобных тем, что имели место в Афинах перед реформами Солона. Но в Спарте все осложнялось аграрным перенаселением. В VII в. до н.э. нехватка плодородных земель стала ощущаться особенно заметно.

 

3) Завоевание Мессении. Если главным содержанием периода греческой архаики была Великая греческая колонизация, в которой участвовало большинство греческих полисов, то Спарта предпочла решать свои социально-экономические и демографические проблемы иначе. Вместо вывода колоний за море она начала серию военных походов против своего ближайшего соседа - Мессении. Для Спарты война с Мессенией была продолжением ее агрессии в Лаконии. Поэтому Объектом завоевания в Мессении являлись только две плодородные долины, расположенные по берегам Памиса, - Стениклер на севере и Макария на юге (остальная часть пустынна). Эти две равнины легко могли обеспечить участками земли всех спартиатов, которые в них нуждались. После Первой войны был заключен договор; но мессенцы восстали, чем его нарушили. После победы во Второй Мессенской войне эфоры при вступлении в свою должность стали объявлять войну илотам.

В результате 2 мессенских войн под властью Спарты оказа­лась весьма обширная территория с многочисленным населением (200 тыс. рабов-илотов, 32 тыс. периэков. Спартанцев - муж­чин-воинов - было только 10 тыс.). Находясь в явном меньшинстве, среди враждебного населения, спартанцы жили в вечном страхе, почти не снимали военные доспехи, не расставались с оружием. Противостояние демоса и знати.

 

4) Реформа Ликурга - создание строго-корпоративного рабовладельческого единства - общины равных, гомеев. Спарта превратилось в военный лагерь, а ее граждане - в военную элиту, от сплоченности и единомыслия которой зависело само существование государства. Ликург (некоторыми считается личностью легендарной), по одним данным,  делал свою реформу по пророчествам дельфийской пифии, по другим – привнес их с Крита. Античная традиция в том виде, в каком она представлена у Плутарха, приписывает Ликургу всю коллекцию особенностей государственной и общественной жизни Спарты - точно так же, как Солон двумя веками позже сделал это для Афин Именно это основное качество законодательства Ликурга - его всеобъемлющий характер - и зафиксировала наша традиция. Спартанцы на протяжении всей своей истории воспринимали законы Ликурга как безальтернативный стандарт и его именем, и под реставрационными лозунгами проводили подчас самые радикальные реформы.

Большая Ретра (сделка, договор, предложение, внесенное перед народом или ставшее законом речение божества) является самым ранним известным нам конституционным документом архаической Греции. Архаичность языка и непонятные уже в классическую эпоху реалии заставляют думать, что этот документ очень древний и вполне может относиться к концу IX - началу VIII в. Текст Ретры представляет собой повелительное обращение от имени Аполлона к тому, кто испрашивает его совет (изречение оракула). Документ очень краткий, архаичный и не поддается однозначному толкованию. Малые Ретры – важнейшие официальные акты.

Слишком раннее законодательство способствовало увековечиванию в Спарте пережитков племенной организации. Отсюда проистекает удивительная коллекция экзотических обычаев и порядков, свято хранимых спартанцами в течение многих веков.

 

6). Общественные учреждения по реформе Ликурга.

 

По реформе Ликурга перестраивается принцип организации общества – с родового на территориальный (разделение на филы и обы). В качестве правительства называется герусия, или совет старейшин (30), во главе с царями (архагетами). Для них оставлены были возрастной и сословный цензы, но отменен строгий сословный принцип – из поколения в поколение. Указано место и время народного собрания (апеллы), что превращает его из сходки воинов в собрание полисного образца. Апелла была последней инстанцией для утверждения или отклонения предложения, представленного ей герусией, т.е. она превратилась в правящий орган. За высшей аристократией, политическими лидерами которой оставались цари, сохранилась герусия. Противовесом герусии и царям стал эфорат, куда мог попасть любой "рядовой" спартиат. В результате апелла стала полем воздействия двух равновеликих сил, герусии, с одной стороны, и эфората, с другой. Таким образом, Спарте путем комбинации древних и вновь созданных полисных институтов удалось создать устойчивую систему, все элементы которой были спаяны в единый блок.

Община спартиатов возглавлялась двумя парями, принадлежавшими к двум правящим в Спарте династиям — Эврипонтидов и Агиадов. Цари предводительствовали военным ополчением, играли видную роль в культе, но власть их была ограничена герусией, в которую, наряду с парями, входили ещё 28 избираемых пожизненно народным собранием наиболее влиятельных спартиатов, достигших 60-летнего возраста.

Все полноправные, достигшие совершеннолетия спартиаты участвовали в народном собрании—апелле. Формально апелла считалась верховным органом власти, но фактически она большой роли в общественной жизни не играла. Народное собрание созывалось парями. Рядовые спартиаты не выступали с какими-либо предложениями или речами и лишь криками выражали своё отношение к предложениям, вносимым царями или советом старейшин— герусией. Только в особо ответственных случаях происходило нечто вроде примитивного голосования: граждане расступались в разные стороны, и на глаз определялось, на какой стороне большинство. Когда цари и герусия считали решение народного собрания вредным для государства, они могли его отменить.

 Ещё один орган управления — пять избираемых народным собранием эфоров — появился в Спарте, повидимому, несколько позже Эфоры располагали большим влиянием и властью. Они имели решающий голос в случае разногласий между царями, могли обвинять их перед герусией и в известных случаях даже отменять решения царей.

 

5) Реформа Хилона.

 

На середину VI в. приходится последний, третий этап реформирования спартанского общества, в результате которого возникает т. н. классическая модель спартанского полиса. Возможным инициатором имевших тогда место изменений был эфор Хилон. Вероятно, Хилон был инициатором закона, передавшего председательство в народном собрании и в герусии от царей к эфорам. Эфорат обладал уже всей полнотой исполнительной и контролирующей власти в государстве, став, в сущности, правительством Спарты, что означало победу общины над суверенной царской властью. Трибунская власть заключала в себе идею равенства плебса с нобилитетом, а власть эфоров позволила всем спартанским гражданам ощутить себя равными с родовой аристократией и царями. Вот как Плутарх характеризует имманентную сущность эфората: "Создание должности эфоров послужило не ослаблению, но упрочению государства: оно лишь на первый взгляд казалось уступкой народу, на самом же деле - усилило аристократию".

 

4. Черты спартанского государства.

 

1). Евномия (благозаконие), т.е. конституционное правление и внутренний мир, т. е. отсутствие стасиса. В Спарте, где гражданское согласие было гарантом самого существования государства, удалось избежать тирании и анархии.

Как верно отметила И. А. Шишова, "спартанская "община равных", несомненно, была неизмеримо демократичнее любого древневосточного общества. Однако демократизм Спарты никогда не только не достигал, но даже не приближался к тому уровню, которого достигло развитие демократии в тех греческих полисах, где демос одержал полную победу над родовой знатью. Спартанская военная элита, именующая себя "равными", конечно, не была однородна, но степень ее неоднородности приблизительно такая же, как между простым и титулованным дворянством в Российской империи. Внутри спартанского гражданского коллектива не было демоса в античном понимании этого слова. Мы полностью согласны с М. Т. Арнхеймом, что суть законодательства Ликурга состояла в том, чтобы раздвинуть границы аристократии, включив, по крайней мере, de jure, в ее состав всех полноправных граждан под единым названием "равные", или "спартиаты". Не аристократия была равна народу, а все граждане были подняты до уровня аристократии, правящего сословия.

Судя по содержанию одной из Малых Ретр, унификация к концу архаического периода распространилась уже на все сферы жизни, в том числе и на внешний вид спартанских домов, которые предписывалось строить с помощью простейших инструментов. Возможно, к этому же времени относилось программное требование стричь усы и соблюдать законы, с которым эфоры обращались к гражданам при вступлении в свою должность.

 

2). Общественная собственность на землю.

Основой экономической жизни этой общины было земледелие. При этом принадлежавшая Спарте земля считалась собственностью государства и была поделена на равные участки — клеры (или клары, как они назывались по-дорийски), переданные в пользование отдельным семьям спартиатов (членов «общины равных») без права их отчуждать или дробить. Владение клером являлось неотъемлемым признаком гражданских прав правящей группы спартиатов.

В Спарте верховным собственником земли, бесспорно, считалось государство. Оно наделяло всех граждан клерами и под угрозой потери их заставляло выполнять свои обязанности. Земля, которая не являлась предметом купли-продажи, не могла в полной мере считаться и частной собственностью. Поэтому спартанские клеры вместе с приданными им илотами в правовом отношении скорее рассматривались как государственная собственность, отданная в бессрочную аренду, чем безусловно частная. То, что на практике спартанцы рано научились обходить законы и манипулировать землей, дела не меняет. Спартанское законодательство не допускало деления клеров между наследниками. Наследником земли, очевидно, считался только старший сын. Содержание младших сыновей, скорее всего, было обязанностью сначала отца, а после его смерти - старшего брата.

 

3). Идеология: заслугой Ликурга и его последователей можно считать внедрение новой идеологии, пронизанной идеями военного братства и сотрудничеств, равенства и стандартизации, не нуждающейся в более высоких гуманитарных ценностях.

 

 - воспитание. Совершенно очевидно, что государство в качестве основной и единственной цели воспитания видело создание абсолютной военной нации и все свои силы направило на развитие нового поколения, физически сильного и способного к выживанию в условиях воинственной политики, проводимой Спартой. В программу обучения вошли только те предметы, которые способствовали развитию физических навыков и моральную выдержку и стойкость, совершенно вытеснив прочие науки, связанные с развитием эстетической стороны души человека.

Существовавшая в Спарте система образования была очень четко спланирована и рассчитана на граждан в возрасте от 7 до 30 лет и подразделялась на три этапа: от 7 до 15, от 15 до 20 и от 20 до 30 лет. В семь лет мальчиков отнимали у родителей и, объединив их в агелы (небольшие отряды под руководством мужчины, который прославился мужеством на поле боя), воспитывали сообща, приучая к суровой, военной дисциплине. Для воспитания храбрости их натравливали друг на друга, поощряли драки, на состязание приглашали представителей старшего поколения. Чтобы научить бороться с лишениями и выживать, выдавали одну одежду на год и скудное питание, стимулировали воровство как воспитание хитрости и осторожности. По исполнении 15 лет мальчики должны были выдержать показательное сражение и сечение у алтаря на празднике Артемиды Орфии. Год испытаний (или криптия) протекал для молодежи вне Спарты – во всех частях страны для несения полицейской и военной службы, включая участие в «войне» с илотами.

Второй этап государственного спартанского образования (15-20 лет) был менее интенсивным и насыщенным. Основное внимание здесь уделялось закреплению уже полученных навыков и умений. Выйдя из под опеки учителей, спартиаты должны были доказать свое право быть гражданином, принимая участие в настоящих сражениях и боях. В это время юноши овладевают азами грамоты и занимаются музыкой, которая также находиться в подчинении военной идеологии.

Третий этап (21-30 лет) напрямую связан с получением всех социальных и гражданских прав, вхождением в политическую жизнь общины и получением разрешения примать участие в общественнных трапезах. Девушек учили бегать, прыгать, бороться, метать диски и дротики; они учились так же танцам и пению. Причем физические упражнения по своей сложности не уступали мужским. Женщинам также, по достижении определенного возраста, разрешалось принимать участие в военных походах и криптиях.

 

 - общественная жизнь.

Диктату государства подчинены были все сферы общественного бытия. Требования военной дисциплины определяли жизнь спартанского общества не только в военное, но и в мирное время. Критерием нравственности стала государственная польза, военная доблесть и патриотизм. Общественное мнение совпадало с государственными установками (наказание презрением общества).

Большую часть своего времени спартиат проводил в обществе своих товарищей по военному подразделению, совместно с ними питался, участвуя в фидитиях, т. е. устраиваемых в складчину общественных обедах,— обычай, который восходил к временам глубокой древности. Объединяющим началом для всех взрослых спартанцев было членство их в сисситиях, которое воспринималось как знак принадлежности к числу "равных". Каждый гражданин ежемесячно должен был поставлять для сисситий строго фиксированное количество продуктов и денег. Сисситии были центром общественной жизни Спарты. Согласно описанию Плутарха, новые члены попадали в сисситии отнюдь не автоматически. Каждый участник сисситий обладал правом вето, ограничивая тем самым круг возможных претендентов. Скорее всего, отдельные сисситии в условиях войны были самым мелким военным подразделением, что во многом определяло эффективность военной организации Спарты

Вся жизнь спартанских граждан от рождения до смерти проходила по большей части вне семьи, что способствовало формированию своеобразного склада психики, привитого общественным воспитанием. Общественные школы, общественные обеды, военные походы, охота, занятия спортом - все то, что наполняло жизнь спартиата, - никак не было связано с семьей. Семейная жизнь терпелась, но не приветствовалась. Должностные лица могли сами определять будущую семейную пару: вели «половой отб1ор», цель которого - усовершенствовать «породу» людей. Даже брак для мужчины вплоть до 30 лет, по сути дела, оставался полулегальным. Молодой человек мог посещать жену только тайно под покровом ночи, а днем он продолжал пребывать вместе со сверстниками в казарме.

 Сильнейшим образом специфика спартанского образа жизни повлияла и на женщин. Они оказались под тотальным влиянием мужской этики и были вынуждены формировать свои сообщества по мужскому типу, имитируя их систему воспитания, включая обряды инициаций и культовые церемонии. Даже свадебные церемонии с их переодеванием невесты в мужскую одежду и бритьем ее головы представляли собой имитацию мужских союзов (Plut. Lyc. 15, 4-5).

 Внутри спартанской армии существовала хорошо структурированная система соподчинения, обеспечивающая высокую эффективность исполнения приказов. При этом надо учесть, что любая другая профессиональная деятельность, кроме военной, была запрещена и считалась абсолютно невозможной для полноправных граждан. Основные очаги ремесла и торговли были вынесены за пределы города и расположены в местах проживания периеков и илотов. Для спартанца считалось позорным проявление какого-либо интереса к делам, непосредственно не связанным с военной службой или подготовкой к ней. Даже посещение рынка в глазах общественного мнения выглядело делом, недостойным гражданина. По меткому замечанию Плутарха, "на всей земле для одних лишь спартанцев война оказывалась отдыхом от подготовки к ней".

 

 

 - закрытое общество. Отсутствие напряженности внутри правящего сословия было единственным гарантом стабильности всей системы. Поэтому основной заботой всех властных структур Спарты являлось поддержание традиционного modus vivendi. Спарта из открытого общества становится закрытым, прекращаются ее экономические и культурные связи с внешним миром. Наступает пора насильственного упрощения культуры. Спарта полностью замыкается в себе. По «законам Ликурга» им было запрещено заниматься каким-либо другим делом, кроме военного, выезжать за пределы своей территории, пользоваться иными деньгами, кроме железных, предписывалось строить дома только при помощи самых простых инструментов и т. д. Живучесть всех этих своеобразных обычаев объясняется тем, что они призваны были сплотить полноправных граждан и обеспечить за спартиатами военный перевес при подавлении восстаний илотов. Следует иметь в виду также изолированность и замкнутость Спарты, находившейся в стороне от главных центров экономической жизни Греции.

 

4). Положение других граждан:

 

 - илоты

Клеры обрабатывались не самими спартиатами, занятыми всецело военным делом, а прикреплёнными к их участкам бесправными илотами. В отличие от обычного в древней Греции типа рабства илоты принадлежали не отдельным частным рабовладельцам, а всему их коллективу в целом — государству. Илоты жили со своими семьями на территории участка, пользовались известной хозяйственной самостоятельностью и были обязаны выплачивать владельцам участков установленный государством натуральный оброк в виде определённого количества сельскохозяйственных продуктов, составлявших примерно половину урожая. Владелец участка не мог требовать от своих илотов поставок сверх этой нормы. Историческая традиция отметила и не характерные для классического рабства отношения собственности, в которые были включены илоты: вся совокупность спартанских граждан совместно владела землей и илотами («рабами общины», «государственными рабами»). От рабов классического типа илоты отличались целым рядом особенностей, которые наводят на мысль, что они были в лучшем положении, чем обычные рабы - возможность иметь жен и вести семейную жизни, ограниченное владение собственностью, право убежища в храме Посейдона. Таким образом, в Спарте сложилась особая форма рабовладельческого хозяйства, при которой непосредственное вмешательство рабовладельца в производственный процесс стало чем-то совершенно необязательным или даже вообще исключалось. Из организатора производства рабовладелец превращается здесь в пассивного получателя ренты, хозяйственная же инициатива сосредотачивается всецело в руках непосредственного производителя, т. е. раба. Надзор государства за экономическими взаимоотношениями илотов и их хозяев, может быть, является самым важным моментом, объясняющим и столь долгое существование илотии, и, как думают некоторые современные исследователи, сравнительно низкий уровнень "мятежности" илотов.

 

 - периэки

Вторую группу подвластного Спарте населения составляли периэки — лично свободные, но лишённые политических прав люди. Они владели (как правило, на пограничных территориях) имуществом и землёй, которая принадлежала им в отличие от спартиатов,повидимому, на началах частной собственности. Часть периэков, по всей вероятности, жила на этих территориях ещё до того, как последние были навоёваны Спартой, другая часть была здесь специально поселена. В руках периэков сосредоточивались также занятия ремёслами и торговлей, которыми сами спартиаты по существующим законам заниматься не могли. Впрочем, ремёсла и торговля в аграрной Спарте были мало развиты. Периэки пользовались известным самоуправлением в рамках спартанского государства и. были. обязаны нести военную службу.

 

5. Развал государства.

 

 - победа в Пелопонесской войне. Во второй половине V в. до н.э. Спарта, опираясь на свою военную мощь, поставила своей целью стать гегемоном в Элладе. В Пелопоннесской войне (431-404 гг. до н. э.) правители Спарты объявили, что спартанцы ведут войну якобы за освобождение греков от власти Афин. Побежден­ные Афины приняли все условия, продиктованные Спартой, в том числе отменили свой режим демократии и организовали государство по образу и подобий Спарты - олигархию. Став победителем, Спарта получила большую контрибуцию. Но результаты победы в Пелопоннесской войне ухудшили ее положение. Много спартанцев погибло. Страна оказалась истощенной. Высокомерие, грубость спартанских правителей и военачаль­ников вызывали недовольство, ненависть населения подвластных полисов. Для Спарты победа в Пелопоннесской войне означала конец само­изоляции, началось втягивание в общегреческие товарно-денежные отно­шения. Пелопоннесская война породила целый ряд новых факторов, которые вынудили Спарту пойти на известное расширение своего военно-административного аппарата. В частности, логика военных событий, заставившая Спарту перенести основные стратегические операции на море, привела к возникновению самостоятельной должности флотоводца, или наварха. Это была первая значительная магистратура, которая, по сути дела, уже не принадлежала собственно традиционным институтам общинно-полисного типа. В известной мере навархи пользовались даже большей свободой, чем цари, чья деятельность находилась под постоянной опекой общества в лице эфоров.

 

 - нарастание неравенства. Хотя с внешней стороны все спартиаты выступали как "равные", подлинного равенства среди них не было. Ведь одни могли приобретать коней для участия в Олимпийских играх, а другие с трудом вносили необходимый взнос в сисситии, чтобы сохранить свои гражданские права и привилегии. В своем критическом обзоре спартанского строя Аристотель справедливо отметил, что обязательность равного взноса в сисситии при кажущемся его демократизме была собственно недемократической мерой, ибо она ложилась тяжким бременем на бедных, не особенно отягощая при этом богатых. Высшие должности и выгодные места были полностью узурпированы узкой прослойкой общества и стали практически наследственными. Спарта после Пелопоннесской войны быстрыми шагами шла в сторону господства клановой олигархии. Движения денежных масс практически не было. Капитал оставался мертвым, он не вкладывался в развитие экономики страны. Спартанская аристократия, презирающая всякий производительный труд и отказавшаяся от каких-либо социально-экономических реформ, обрекла всю страну, а вместе с ней и себя на медленную стагнацию. Если деньги и тратились, то только на предметы роскоши.

 

- коррупция

Аристотель, думая о спартанских порядках своего времени, говорит о коррупции, процветающей в Спарте, как о явлении широко распространенном и глубоко проникшем во все слои общества, особенно в его высшую среду. Официальная железная монета, официальная простота жизни, обязательный скромный обед в сисситиях - вот постоянные элементы государственной пропаганды, которые были рассчитаны на тотальную обработку умов спартанских граждан и представляли собой исходные нормативные установки. Но реальная действительность всегда сильно отличается от официальной ее модели. Имеющиеся в нашем распоряжении источники, относящиеся по большей части к классическому периоду спартанской истории, свидетельствуют о массовой коррупции правящего аппарата и о неуемной страсти к деньгам, характерной для всех спартанцев вкупе. В силу избирательности наших источников мы несравненно больше знаем о спартанских царях и полководцах, чем о коллегии эфоров. Однако традиция сохранила все же несколько примеров продажности и эфоров.Спарта на рубеже V-IV вв. считалась самым богатым после Персии государством (Plat. Alc. I 122 c), а ее полководцы и гармосты - самыми наглыми грабителями и взяточниками, существовала самая большая диспропорция между богатством и бедностью.

 

 

 - реформа Эпитадея. Принят закон, «чтобы впредь каждый мог подарить или оставить по завещанию свой дом и надел кому угодно". Вступив в силу, этот закон повлек за собой неисчислимые последствия. Земля как любой прочий товар была пущена в оборот, "и скоро богатство, - сообщает Плутарх, - собралось в руках немногих, а государством завладела бедность". Концентрацию земли в руках немногих Плутарх напрямую связывает с резким уменьшением числа граждан: спартиатов к моменту реформы Агиса осталось не более 700, причем из них только 100 владело землей. Вся остальная масса бывших граждан, по свидетельству Плутарха, являла собой полностью деклассированную чернь, представлявшую для государства большую угрозу как чрезвычайно взрывоопасный элемент.

Социально-экономические сдвиги в спартанском обществе исподволь готовились в течение многих поколений и задолго до ретры Эпитадея "сложилась такая ситуация, что мелкий собственник владел своей собственностью только номинально и земля принадлежала ему только как легальная фикция. Закон Эпитадея уничтожил эту фикцию, он избавил людей от необходимости идти в обход закона и осуществлять фактическую продажу земли без юридического ее оформления. Закон Эпитадея разрешил дарение и завещание клеров, но не их покупку или продажу. Причина такого маневра, по-видимому, крылась в желании властей как-то завуалировать суть дела и не шокировать своих сограждан слишком смелыми новациями. В течение столетий спартиатам внушалась мысль о невозможности каких-либо манипуляций с землей, и воспитывалось презрение к любой торговой деятельности. В результате скупка клеров после Пелопоннесской войны приняла массовые размеры, что немедленно сказалось на численности полноправного гражданского населения. В силу запрещения купли-продажи земли в течение V в. этот процесс представлял собою как бы подводное течение, медленно и незаметно размывающее гражданский коллектив Спарты. Перекачка собственности в этот период носила характер скрытно совершавшихся кредитных операций. Закон Эпитадея, фактически разрешивший куплю-продажу земли, мог вызвать у современников иллюзию одноактности. Казалось, что с его введением рухнула плотина и мгновенно уничтожила знаменитую ликургову систему, основанную на абсолютном равенстве граждан. Этот процесс нашел внешнее выражение в зафиксированном именно для этого периода новом термине "гипомейоны", означавшем категорию бывших граждан, потерявших свою землю и в силу этого выбывших из гражданского сословия. Уникальность спартанского варианта кризиса полиса во многом определялась тем, что здесь негативные для полиса процессы долгое время протекали в скрытой форме.. Тот процесс дестабилизации, который имел место. в Спарте на рубеже V-IV вв., воспринимался современниками как некий единовременный акт или внезапный взрыв, одним ударом разрушивший все структуры спартанского общества. Как это ни парадоксально звучит, но именно активное участие и победа Спарты в Пелопоннесской войне сильнейшим образом ускорила те процессы дестабилизации, которые исподволь накапливались в спартанском обществе.

 

 

 

- олигантропия

Количество полноправных граждан в Спарте постоянно уменьшалось. Спартанская аристократия, проникнутая духом исключительности, никогда, по крайней мере в классический период, не прибегала к обычному для прочей Греции способу пополнения своего гражданства - кооптированию новых граждан из наиболее богатой и влиятельной верхушки метеков и иностранцев. Если в 480 г. до н. э. полноправных спартанцев-воинов насчитывалось 8 тыс., то в 418 г. дон. э.- только 4 тыс. А к концу IV в. до н. э. их оставалось меньше одной тысячи. Большинство спартан­цев погибло, их наделы стали объектом купли и продажи (войны, низкая рождаемость, землетрясение, лишение гражданства).

 

 - рост маргинальных слоев общества

Спартанское общество, как никакое другое, оказалось способным постоянно порождать внутри своей социальной структуры все новые и новые маргинальные группы, которые в конце концов и погубили само это общество. Предпринимались значительные усилия для консолидации гражданского сословия, в том числе и путем механического удаления тех социальных групп, которые по какой-либо причине не могли быть безболезненно для государства влиты в гражданский коллектив.

 

Раскол гражданского коллектива, который стал свершившимся фактом после принятия закона Эпитадея, лишил Спарту самого главного ее преимущества - политического, социального и морального единства общества. Прежде монолитное сообщество распалось на две неравные части: праздную элиту, владеющую всеми богатствами страны, и столь же праздную люмпенизированную массу полуграждан - гипомейонов, способных только на то, чтобы стать наемниками за границей.

По закону эфора Эпитадея спартанцы могли продавать, покупать, дарить, завещать свои клеры. Число опустившихся, потерявших землю, имущество - гипомейонов - росло, а число сотрапезников в сесситиях уменьшалось. Спартанская «община равных» двигалась к закату, ее поли­тическая и общественная структура не выдержала напора товарно-денежных отношений. Спарта утратила свою самостоятельность, подпала под власть персов, затем македонцев, а с 146 г. до н. э.- Рима.